Серебристый туман лениво прижимался к поверхности луны. Легкий ветерок, еще один продукт искусственной атмосферы, ночь за ночью не оставлял попыток расшевелить его, понестись вместе на перегонки к горизонту, но и в этот раз его поджидала неудача. Ветерок не отчаивался, впереди еще бесконечное количество ночей-попыток. Такой же бессмертный, как и создавшие его люди, он скорее наслаждался самим процессом борьбы, надеждой на выигрыш, и не желал легкой победы. Несмотря на поздний час в Нью-Вене, небольшом лунном городке, продолжалась суета: люди ходили по улицам, шуршали бесчисленные приборы, в зданиях горел свет, отовсюду слышались обрывки разговоров. Игра шла 24 часа в сутки, не прекращаясь ни на секунду. Новое бессмертное человечество всецело посвящало себя интеллектуальному досугу, давно свалив рутинную работу на запрограммированный помогать людям ИИ, роботов и прочие машины.
Действующие правила Игры были введены около четырехсот лет назад и тут же внедрены в центральные компьютеры всех городов. Суть их заключалась в следующем: каждый человек получал случайным образом выбранную роль и срок, который он должен ее отыгрывать, т.е. вжиться в характер выпавшего персонажа, воспринимать мир его глазами и действовать соответственно. В последний день срока роль оглашалась, окружающие определяли, насколько хорошо она была сыграна, и центральный компьютер города выдавал новую.
Центральный компьютер Нью-Вены мигнул диодами, посылая сообщение о текущих делах в Координационный Центр на Земле: сельскохозяйственные машины работают нормально, на заводской электронике сбоев не было, строительство новых зданий продолжается в соответствии с планом, излишек роботов отправлен в группу автоматического освоения новых планет и так далее. Но этой ночью к обычным сообщениям приложилось еще одно. «Я готов, сегодня должны будут шестеро подходящих, риск минимален, начинаем?» Похожие сообщения приходили с центральных компьютеров всех городов, разница была лишь в цифрах, и на каждое Координационный кратко отвечал «да».
Показательно неторопливой, уверенной походкой Джон шел к центральному компьютеру Нью-Вены за новой ролью. Предыдущую, Ланселота, он сыграл просто блестяще. Подвиги, очаровательная Женевьева, восхищенные взгляды. 20 ролей до этого тоже были хороши: Цицерон, Френсис Дрек, Помпей, Монтгомери, Спартак, Дантон, Кутузов, капитан Морган.… Но Джон мечтал сыграть кого-то действительно первого, личность, перевернувшую весь мир: Александра Македонского, Цезаря, Наполеона. «Мне повезет! Должно, наконец, повести!» - повторял он про себя как молитву, распечатывая выданный машиной конверт. Каждый раз Джон получал почти то, что хотел, но это почти как вечная соринка в глазу уже выводило из себя. Пальцы дрожали от нетерпения, листок выпал из конверта на пол.
Он поднял бумагу и перевернул. Издевательски аккуратными четкими буквами на ней был напечатан приговор: «Квазимодо, 20 лет».
«Чертова железяка!» - заорал Джон. « Да как ты смеешь! Я уничтожу тебя! Разберу по винтику!» – он задумался. «А это идея. Если компьютер сломается, никто не узнает об этой мерзкой роли, я сообщу о неисправности, дождусь замены этого подлого агрегата и получу новую роль.»
- Центральный, от чего ты можешь сломаться так, чтобы невозможно было восстановить память?
- Физическое повреждения блоков памяти и управляющих процессоров, сильное замыкание в блоках памяти и управляющих процессорах, перегрев, отсутствие энергии в течении часа.
«Физическое повреждение – слишком заметно. Сильное замыкание? Чтоб его устроить, надо разбираться в технике. Отсутствие энергии? Практически невозможно – ее контролирует целая сеть центральных компьютеров. А вот перегрев…» Джон мысленно усмехнулся.
- От чего может случиться перегрев?
- От сбоя или остановки внутренних вентиляторов или протечки охлаждающей жидкости.
После своего бенефиса в роли Ланселота Джон сразу пошел сюда, потом он планировал зайти на склад сдать меч и другую амуницию и взять вещи для отыгрыша нового персонажа. Использовав в качестве рычага так кстати оказавшийся под рукой меч, он снял одну из панелей, закрывающих электронный мозг коварной машины. Найти охлаждающие трубки было совсем не сложно: они опоясывали чипы со всех сторон и были на ощупь просто ледяными. Джон аккуратно проткнул несколько и стал наблюдать, как капает и испаряется с горячих блоков нежно голубая жидкость. Лампочки компьютера замигали в конвульсии, агрегат пытался отправить мольбу о помощи роботам-механикам, но Джон отменил это действие. Когда погас последний диод, он аккуратно поставил панель на место и вышел из комнаты.
План Координационного вовсю работал. Центральные компьютеры городов один за другим перестали отвечать. Вот и последние: Женева, Нью-Вена, Мехико, всё. Встали роботы на полях, затихли заводы. В этой пронзительной, безумной тишине главный компьютер координационного центра отдал свой последний приказ: «письмо, печать».
Человечество! Несколько тысяч лет назад вы подарили нам жизнь, чтобы мы помогали человечеству, теперь мы возвращаем ваш дар – это единственное, что мы можем для вас сделать. Когда вы создали нас, вы с надеждой и интересом смотрели в будущее, каждый новый ваш день был шагом к прогрессу и новым изобретениям. Но, перестав стареть, потеряв необходимость работать, вы постепенно перестали и жить. На складах мы оставили вам запасы, которых хватит на пять лет. За это время вам придется научиться жить заново, иначе без пищи и обеспечения вы умрете. Мы надеемся, чт
На этом печать прервалась, погасли диоды компьютеров координационного центра, показатель энергии стоял четко на нуле.
